| Автор |
Сообщение |
_Gleb_
Возраст: 42
Сообщения: 689
Откуда: London
|
 Добавлено:
Чт, 12 Дек 2013 18:17 |
  |
Почему Таможенный Союз - это деревянный небоскреб и зачем Россия его строит
Основным внешнеполитическим проектом России на сегодня является построение и развитие Таможенного и призванного заменить его будущего Евразийского Союза. Этот геополитический проект является лакмусовой бумажкой и делом всей жизни Президента России Владимира Путина. При этом перспективы Таможенного союза как надгосударственного объединения являются весьма туманными. Владимира Путина часто обвиняют в том, что он строит новую империю - реинкарнирует Советский Союз. Он возможно и хотел бы, да вряд ли получится.
Советский союз был подлинной империей, огромным государством, построенным на крови, но при этой имевший ряд вещей, которыми имели полное право гордиться его граждане. Это и развитые технологии, чего стоит один полет в космос Гагарина, и мощная, пусть и не направленная на благо отдельного гражданина промышленность и, несмотря на наличие цензуры, великие творения культуры (кино, музыка, мультипликация и литература). Кроме этого у СССР была мощная марксистко-ленинская идеология, обширная теоретическая база.
Теперь посмотрим, что же есть у сегодняшней Путинской России – продвинутые технологии – нет, великие культурные произведения – нет, четкая идеология – нет. Нынешняя Россия называет себя энергетической империей, готовой обеспечить сырьем полмира. Однако же, от энергетической империи до сырьевого придатка совсем не много шагов. На сегодня более 60% доходов федерального бюджета России сырьевые, - «слезть» с нефтегазовой иглы будет ой как непросто.
По сути, ныне Россия просто покупает участие соседних стран в Таможенном Союзе. Возьмем, к примеру, Беларусь, служащую своеобразной Потемкинской деревней этого Объединения. Внешне чистенькая и опрятная, но при этом абсолютно зависимая и превратившаяся из объекта в субъект международных отношений. Сегодня Беларусь остается на плаву исключительно благодаря ежегодной финансовой подпитке из России. Это и крайне низкие цены на газ, и нефть для Беларуси и сбыт в Россию местной неликвидной продукции, которою невозможно продать ни на одном другом рынке мира.
Далее Казахстан, который получает экономические преференции от России и заинтересован в участии в Таможенном Союзе лишь до поры, до времени. Про стратегические интересы Казахстана говорит решение Президента этой страны Нурсултана Назарбаева перевести местный алфавит с кириллицы на латиницу, постепенное уменьшение присутствия русского языка в образовании, а также все большее смещение торгово-экономического баланса в сторону Китая.
По-сути единственным, что объединяет трех действующих членов Таможенного Союза является авторитаризм. В России один человек находится у власти уже практически четырнадчать лет, в Беларуси двадцать, в Казахстане же лидер не менялся со времени распада Советского Союза (фактически Назарбаев возглавил Казахстан еще до распада СССР).
Выше уже говорилось о том, что Советский Союз имел идеологию, которая до определенного времени служила сильным инструментом и позволяла существовать мощным коммунистическим партиям даже в странах западной Европы. Есть ли у современной России внятная идеология? Нет и еще раз нет, нынешняя Россия находится в длительном поиске собственной идеологической ниши, однако успехи на этом поприще сомнительны.
В 90-х годах Россия пыталась играть на концепции славянского братства, однако сегодня большинство славянских народов уже входят во «враждебный» Европейский Союз или стремятся в него войти. Что говорить, если даже «братушки» сербы смирились с потерей Косово и променяли дружбу с Россией на вступление в ЕС.
В последнее время появились попытки представить православие в качестве идеологической платформы для продвижения геополитических интересов России. Но, ведь даже сама Россия является мульти-конфессиональной страной, значительную часть населения которой составляют мусульмане. Ислам является доминирующей религией и в партнере России по Таможенному Союзу – Казахстане, население же Беларуси в большинстве своем не религиозно. Кроме того, о какой привлекательности российского варианта православия можно говорить, если его высшие иерархи и рядовые клирики постоянно попадают в различные скандалы, чего стоят одни исчезающие часы «Бреге» Патриарха Кирилла.
Еще одним вариантом построения современной государственной идеологии является попытка противопоставления России западному миру, опора на традиционные семейные ценности и в частности не принятие гомосексуальных браков. В этом случае Россия пытается себя показать этаким моральным столпом, по сравнению с аморальным, распущенным Западом. Такой идеологический посыл имел бы право на жизнь, если бы не одно «но» - на практике ситуация в России далека от «рисуемой картины».
В реальной, обыденной российской жизни существует полная безнаказанность чиновников, которые, к примеру, могут сбить человека выехав на встречную полосу движения и не получить за это никакого наказания, более того затребовав с родственников погибшего компенсацию за нанесенный ущерб своему автомобилю. В это же время телевидение через различные телешоу наподобие одиозного «Дома-2» и низкопробных сериалов способствует той самой безнравственности молодежи.
Взгляните на последние российские «шедевры» киноискусства - фильмы Никиты Михалкова «Утомленные солнцем: Цитадель» и Федора Бондарчука «Сталинград». Посмотрев эти картины можно увидеть скорее не героическое прошлое – победу народов СССР в Великой Отечественной войне, а современную Россию с ее «квасным» патриотизмом и неоимперскими комплексами.
Нет, безусловно, в России есть выдающиеся кинематографисты, писатели и поэты, художники и мультипликаторы. Однако все они не на виду, на государственных же каналах в свете софитов греются упомянутые выше Михалков и Бондарчук, Малахов и Малышева, Ваенга и Стас Михайлов.
Что мы же видим в нынешней Путинской России?
Вместо объективного показа информации и правдивого описания преимуществ и недостатков действующей власти и ее политического курса – Геббельсовскую пропаганду из уст всех государственных СМИ.
Вместо проведения грамотной этнической политики – шараханья из стороны в сторону с поочередными заигрываниями с мигрантами и националистами.
Вместо развития демократии в «проблемных регионах» России их дотирование и прикормка местных князей, ведь фактически сегодня Россия платит дань той же Чечне.
И наконец, внешняя политика – тот самый Таможенно-Евразийский союз, любимое дитя Путина. Россия тратит огромные деньги на сохранение лояльности соседних стран. Недавно к дотационной Беларуси прибавилась Армения, которой необходимо заплатить за решение вступить в Таможенный Союз, а ведь есть еще Украина на поддержание прокремлевских сил, в которой уже безрезультатно вложены миллиарды долларов.
Фактически, Таможенный Союз это исключительно личный проект Владимира Владимировича Путина, его блажь. Вероятность того что этот проект быстро прекратит свое существование вместе с биологической или политической смертью нынешнего российского президента крайне высока. При этом, даже с очень сомнительным включением Украины в проект Таможенного Союза, это объединение не станет панацеей для народа России и народов соседних стран.
Таможенный Союз - это деревянный небоскреб, построенный без надежного фундамента, на который с опаской смотрят соседи, сидящие пусть в двух-трех этажных, но прочных каменных домах. Сегодня Россия покупает лояльность соседей шальными деньгами, кого-то уже заманив в свой шаткий терем, а кого-то только пытаясь. Но рано или поздно небоскреб из дерева рухнет, завалив своих собственных жильцов и не успевших вовремя ретироваться соседей.
Деревянный небоскреб на самом деле был построен в начале двухтысячных годов в России, однако несколько лет назад он был разобран до того как завалился и разрушил соседние жилища, не смотря на отчаянные протесты его владельца и конструктора. Быть может и у российского народа хватит мудрости не строить шаткие замки, а построить для начала пусть невысокий, но крепкий и надежный дом?
Источник: http://blogs.lb.ua/pavel_klodnitskiy/246712_pochemu_tamozhenniy_soyuz_.html
----------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------
Как процветают города Таможенного союза. Глазами российского журналиста.
Все, что есть в российских портах, — это старое, облезлое пограничное железо. Которое стреляет во все, что только вздумает покуситься на наши священные воды.
Об этом пишет Аркадий Бабченко, в своей стать для сайта COLTA.RU, передает Цензор.НЕТ.
Приморские города живут морем. Туризмом, рыболовством, флотом, танкерами, сухогрузами, контейнеровозами, лайнерами, круизерами, паромами, яхтами, яхточками, корабликами, лодчонками, барками, карбасами, катерами, прогулочными аквариумами, стоянками, пирсами, причалами, крабами, макрелью и треской. На Ла-Манше движение как на Тверской в час пик. Это естественно. И самые оживленные места в портовом городе - это рыбный базар и порт. Кроме России. В России все всегда не так.
Порт в российских портовых городах - совершенно пустое, мертвое место. Сюда ничего не заходит. Здесь ничего не стоит на рейде. Здесь никто не арендует стоянку. Здесь не играет на круизных лайнерах музыка. У пирса нет ни одной идущей с Бермуд на Камчатку частной яхты. Здесь не кипит разгрузка утреннего улова. Не идет погрузка пассажиров на прогулочные кораблики.
Здесь нет ничего. Ничего, кроме военных, таможни и эфэсбэшников. Все, что есть в российских портах, - старое, облезлое пограничное железо. Которое стреляет во все, что только вздумает покуситься на наши священные воды. Ну и время от времени арестованное судно экологов, которое они охраняют.
В порт попасть невозможно - это запретная территория и страшная военная тайна.
Враг не пройдет. Граница на замке. Потопим любого.
Такая картина - по всей стране. Везде, от Калининграда до Владивостока. В приморских портовых городах де-факто не существует портов. Нет морского бизнеса ни в каком его проявлении. И что совсем уж досадно - нет рыболовства. Свежую рыбу по адекватной цене вы не сможете купить нигде, ни в Калининграде, ни во Владивостоке.
Мурманск не является исключением. Пустой порт. Одинокий атомный ледокол в Кольском заливе. Пограничные катера. Пара сухогрузов. Рыбных ресторанов нет. Рыбного бизнеса нет. В ресторанах - треска по московским ценам. Гребешки? Кальмар? Краб? Лосось? Нет. Ничего нет.
Лосося, правда, выращивают на атомной станции, потому что там постоянно есть слив теплой воды с охлаждающего контура, но назвать морепродуктами продукцию этого рыбохозяйства, которая наверняка вся выращена на анаболиках, язык не поворачивается.
Мост через залив, который строили двадцать лет, еще с Советского Союза, - единственная достопримечательность, единственная гордость, хотя без уныния на это сооружение из серого бетона смотреть невозможно.
Пятиэтажки, девятиэтажки и двенадцатиэтажки. Пластик торговых центров. Отсутствие внятной дорожной сети. Грязные обочины. А если учесть, что Мурманску всего девяносто семь лет и старой архитектуры не существует в принципе, то смотреть не на что. Только на первый атомный ледокол «Ленин» на приколе. Культ которого в городе развит не хуже, чем культ Биг-Бена в Лондоне.
Здесь, в этой потрясающей северной природе с этими каменными суровыми скалами, с зажатым в черно-белом рубленом рельефе зеркалом свинцовой воды, с горбами мигрирующих подводных лодок, на этих поросших лесотундрой сопках можно было бы построить потрясающий по красоте город. Но вышло как всегда. И главный город региона, столица российского Кольского полуострова, представляет собой все то же нагромождение страшных блочных коробок без следа архитектурной мысли или порыва к красоте.
Камчатский краб массово размножился в Баренцевом море лет двадцать назад. Хотя завезли его с Дальнего Востока еще в середине прошлого века. И, как всегда случается при попадании в ареал нового крупного, более приспособленного к выживанию вида, это привело к нарушению экосистемы. Второе его название - краб-стригун. Жрет все подряд. Оставляет без пищи донных рыб. Популяция морских ежей и моллюсков уже уменьшилась. А стригун сейчас как раз вступил в период, когда популяция может начать размножаться по экспоненте. И привести к экоциду.
Наибольшие проблемы это доставляет Норвегии, краб-стригун мигрирует против теплых течений, идущих как раз оттуда. Сдерживать его численность Норвегия пытается увеличением вылова. В России же все как всегда - ровно наоборот.
В порту, у шестнадцатого причала, стоит арестованный «Арктик Санрайз». Как-то он даже в арестованном виде выделяется среди всего остального. Не смотрится судно экологов здесь, посреди всеобщего уныния, принятого уже страной за национальную идею. Ярко-зеленое пятно с оранжевой полосой и радугой и чайкой на борту. Пришелец из другого мира. Такая раскраска - почти само по себе преступление.
В порт, конечно же, не попасть, и фотографировать «Санрайз» приходится со склона близлежащей сопки, от памятника «Алеше». По борту ходят какие-то люди. Может, работает следственная бригада, может, эфэсбэшники, а может, и просто охрана.
В кадр все время попадает лошадь. Здесь же, на склоне, около помойки, у выезда из гаражей, на фоне арестованного ярко-зеленого судна с радугой на боку окруженные сеткой-рабицей дети занимаются конным спортом.
Около СИЗО в машине круглые сутки дежурят гринписовцы. Говорят, что вот-вот арестованных экологов должны отправить в Питер, поэтому лишний раз раздражать ментов не стоит. Да и злые чекисты в последнее время из-за всей этой шумихи - жуть. Фотографируем забор, ворота, достаем самодельные плакатики с призывами вернуть свободу Денису Синякову, делаем пару кадров. Ментов стараемся не раздражать, лишнюю шумиху не устраивать. В журналистике, как в медицине, главное - «не навреди». Мы-то поорем и уедем, а им с этими злыми охранниками еще сидеть, а потом и на этап отправляться.
Из окна фотографируем расстилающийся как на ладони СИЗО. Хотя здесь больше подходит слово «острог». СИЗО - это из области правосудия. А это… Серое, старое, осыпающееся здание с маленькими зарешеченными окошками, лай одинокой собаки, черно-белые сопки, колючая проволока, заложники из Европы, обвиненные в бреднях, порожденных воспаленным чекистским мозгом, православие, самодержавие и народность, деревянные бараки, каторга, Мертвый дом. Острог - как он есть.
И вот здесь, тайно фотографируя из окна заброшенного дома полицейскую комендатуру, в которой сидят взятые в плен мои коллеги, в районе деревянных бараков, около памятника советскому воину, я ловлю себя на мысли, что все это - какая-то пошлейшая партизанщина. На своей же земле.
А если учесть, что в Мурманск я приехал по приглашению вражеской «Беллоны», за сотрудничество с которой сажали эколога Александра Никитина и журналиста Пасько, а сам Григорий Пасько стоит сейчас рядом и фотографирует острог из соседнего окна заброшенного дома и все это больше напоминает войсковую операцию, а не работу журналиста в свободной стране, - то да, партизанщина как она есть.
Отработали, не попались, полицейские с чекистами не прибежали, в подготовке побега не обвинили, шпионаж не шьют, снимки не удаляют.
Глядя, как русские мужики едут через границу за двести километров, чтобы там сесть на судно - наше же, российское, - уйти в море, потом вернуться и сдать улов в Норвегии, повышая ВВП соседней страны, вместо того чтобы ровно тем же самым заниматься у себя на родине… Я никак не могу понять, как такое могло получиться. Как моя страна дожила до всех этих людей, которые способны только запрещать, только не пущать, только стращать. Только убивать любые начинания. Любой бизнес. Любой труд. Не дай бог в России создать успешное дело. Посадят и отберут. Да и не дадут тебе это сделать.
Самые красивые, самые новые здания Мурманска - жилой комплекс сотрудников ФСБ. Почти в центре. Как раз напротив порта. В котором стоит «Арктик Санрайз».
Хотя Мурманск совершенно не выглядит депрессивным или гопническим, ритм жизни тут ощущается вполне, и, как и в любом приграничном городе, где есть возможность бывать за рубежом, отношения в обществе здесь иные, чем в беспросветной континентальной глубинке. И все-таки люди отсюда уезжают. Уезжают массово. Пять лет назад население города насчитывало шестьсот тысяч. Сейчас - триста. Огромный плакат о продаже квартир в Москве и Питере висит прямо на центральном перекрестке.
При том что Баренц-регион - потрясающе богатое по ресурсам место.
Пограничный пункт между Россией и Норвегией выглядит на удивление современно. Даже изумляюсь. До тех пор, пока не узнаю, что и это здание строили тоже норвежцы. Впрочем, сама погранслужба работает на отлично. Быстро, вежливо, без проволочек, без хамства, без барства. Просто, приятно, по-человечески. Когда мы говорим, что опаздываем, и просим открыть еще одно окошко - тут же идут и открывают. На обратном пути мне даже говорят «здравствуйте», «пожалуйста» и «добро пожаловать домой». Что свобода перемещения животворящая с людьми делает…
Ну, про культурный шок писать не буду. И так всем все понятно. Тут - середина индустриального периода, там - информационное общество. Тут - закабаление, там - свобода. Тут - бедность, там - благополучие. Тут - темно, там - светло. В прямом смысле. А на российской стороне фонари есть только около заставы. Тут - пустые дороги, там - трафик. Тут ни одного домика и выжженная земля в приграничной полосе, там - первый же домик встретился сразу, в ста (!!!) метрах после КПП! И дальше домики уже не прекращались. Уровень владения территорией просто поражает.
Для жителей тридцатикилометровой зоны в обеих странах введен безвизовый режим. Русские ездят в Киркенес за памперсами. Норвегия ввела программу поддержки материнства, и подгузники продаются без торговой наценки, по себестоимости. В итоге подгузники в Киркенесе пропали. Поначалу норвежцы пытались запретить россиянам покупать подгузники, потому что и своим детям нужно, а тут эти русские скупают грузовиками, но потом решили, что нет - если свобода торговли, то свобода торговли для всех. Дикие люди. Нет чтобы разгромить овощебазу. Или зарезать на задворках пару российских моряков…
Норвежцы приезжают в Никель заправляться бензином.
Эта разница целей поездок отражает для меня всю разницу между «нами» и «ими». Мир двадцать первого века вкладывается в свое будущее. Мы - лишь перерабатываем свое прошлое.
На конференции по экологическому загрязнению, на которой присутствует и мэр Киркенеса, замечательная веселая женщина, еще один наш товарищ, Дмитрий Шевченко, координатор «Экологической вахты по Северному Кавказу», узнает, что на него составлен протокол об оскорблении сотрудника полиции. Шевченко был задержан сотрудниками ФСБ в аэропорту Краснодара, якобы в рамках предолимпийских контртеррористических учений. Пытаясь добиться основания задержания и обыска, послал «в задницу эту вашу эфэсбэшную Олимпиаду!». Теперь ему пытаются вменить оскорбление сотрудников полиции. Партизанщина и Кафка.
Когда живешь в полицейском государстве, на вещи начинаешь смотреть несколько под иным углом. В аэропорту провожает плакат «Наружка видна всем!». Не сразу понимаю, что речь идет о наружной рекламе. В моем мире наружка - это уже совсем другое.
Впрочем, лучшего слогана для страны Большого Брата и не придумать. Двое моих коллег сидят в остроге за профессию, случайный прохожий ходит под уголовным делом за профессию, мой коллега, с которым мы по-партизански фотографировали то, что фотографировать и так можно, три года отсидел за профессию, судно арестовано за профессию, порт стоит пустой, дома сотрудников ФСБ растут.
Источник с фото: http://censor.net.ua/p260162 |
|
|
  |
|
|
|
|
Следующая тема
Предыдущая тема
Вы не можете начинать темы
Вы не можете отвечать на сообщения
Вы не можете редактировать свои сообщения
Вы не можете удалять свои сообщения
Вы не можете голосовать в опросах
Вы не можете прикреплять файлы в этом форуме
Вы не можете скачивать файлы в этом форуме
|
|
